Оригинал взят у
Агрессия против стран Балтии
Директива наркома обороны СССР № 043/оп от 26 сентября 1939 г. требовала «немедленно приступить к сосредоточению сил на эстоно-латвийской границе и закончить таковое 29 сентября». Войскам была поставлена задача «нанести мощный и решительный удар по эстонским войскам… разбить войска противника и наступать на Юрьев и в дальнейшем — на Таллин и Пярну… быстрым и решительным ударом по обеим берегам реки Двина наступать в общем направлении на Ригу… 28 сентября 1939 г. командование Краснознаменного Балтфлота получило приказ привести флот в полную боевую готовность к утру 29 сентября. Перед флотом была поставлена задача „захватить флот Эстонии, не допустив его ухода в нейтральные воды, поддержать артогнем сухопутные войска на побережье Финского залива, быть готовым к высадке десанта…“». Только добровольное согласие правительств Эстонии и Латвии на заключение договора с СССР сделало запланированную военную акцию излишней.
В начале октября СССР предложил государствам Балтии подписать пакты о взаимопомощи. Зрелище совместно разгромленной СССР и Рейхом Польши, а также выявившаяся пассивность западных союзников, показали правительствам Литвы, Латвии и Эстонии, что выхода у них нет, и они немедленно их подписали, предоставив Сталину право войти на их территорию. Поскольку Рейх и СССР были на тот момент верными союзниками, на что указывает доверчивое согласие Гитлера на занятие Сталиным обширных стратегически важных для защиты территории Рейха, то мишенью пактов с Балтийскими странами явно подразумевались Великобритания и Франция, официально названные в сентябре 1939 года Молотовым «поджигателями войны». Таким образом, размещение советских частей в Прибалтике первоначально не имело никакого отношения к созданию «буферного пояса» для защиты от гипотетической гитлеровской агрессии. На это указывает использование советских авиабаз в Эстонии для бомбовых ударов по Финляндии. Первоначальное согласие Сталина на включение в зону Великогерманских интересов Литвы с её многочисленным еврейским населением указывает на ложность доводов о том, что занятие Прибалтики было защитой от нацизма.
В начале июня 1940 года, когда унизительный военный разгром Франции и разгром английского контингента под Дюнкерком убедили Сталина в крахе «Антанты-2», а почти все боеспособные части вермахта были заняты боями на Западном фронте, началось стремительное развитие событий, связанных с ликвидацией суверенитета Балтийских государств.
3 июня поверенный в делах СССР в Литве В.Семёнов пишет обзорную записку о положении в Литве, в которой советское полпредство обращало внимание Москвы на стремление правительства Литвы «предаться в руки Германии», и на активизацию «деятельности германской пятой колонны и вооружение членов союза стрелков», подготовку к мобилизации. В ней говорится о «подлинных намерениях литовских правящих кругов», которые в случае урегулирования конфликта лишь усилят «свою линию против договора, перейдя к „деловому“ сговору с Германией, выжидая только удобный момент для прямого удара по советским гарнизонам.» Совершенно очевидно, что в условиях фактической, хоть и частичной советской оккупации, о совместных действиях Литвы и Рейха против гарнизонов РККА не могло быть и речи, а некий «сговор» Вильнюса и Берлина означал бы со стороны Рейха такое же нарушение Пакта, каким в ноте Шуленбурга от 21 июня 1941 года был назван советско-югославский пакт апреля 1941 г.
Также очевидно, что все мероприятия по последующему захвату Прибалтики должны были быть подготовлены до появления, а тем более прочтения меморандума Семёнова.
4 июня под видом учений войска Ленинградского, Калининского и Белорусского Особого военных округов были подняты по тревоге и начали выдвижение к границам прибалтийских государств.
14 июня советское правительство предъявило ультиматум Литве, а 16 июня — Латвии и Эстонии. В основных чертах смысл ультиматумов совпадал — правительства этих государств обвинялись в грубом нарушении условий заключенных ранее с СССР Договоров о взаимопомощи, и выдвигалось требование сформировать правительства, способные обеспечить выполнение этих договоров, а также допустить на территорию этих стран дополнительные контингенты войск. Условия были приняты.
Но перед этим была начата военно-морская блокада всей Прибалтики, одним из актов блокады стало расстрел советской блокады финского пассажирского самолёта «Калева», на котором Эстонию спешно покидали предприниматели разных стран, включая немцев, и дипломаты - американец и два француза.
Целью блокады было недопущение бегства правительств, чтобы, как это произошло с Польшей, не было возможности создать легитимные правительства в изгнании.
Согласно всем имеющимся на тот момент международным актам объявление блокады уже было актом войны. Таким образом, советская вооружённая агрессия против Литвы, Латвии и Эстонии началась 14 июня 1941 года и все решения властей Балтийских государств об отказе от своего суверенитета принимались не только под давлением угрозы со стороны СССР, но под воздействием начатой агрессии и не могут считаться легитимными.
15 июня дополнительные контингенты советских войск были введены в Литву, а 17 июня — в Эстонию и Латвию.
Литовский президент А. Сметона настаивал на организации сопротивления советским войскам, однако, получив отказ большей части правительства, бежал в Рейх, а его латвийский и эстонский коллеги — К. Улманис и К. Пятс — пошли на сотрудничество с новой властью (оба вскоре репрессированы), как и литовский премьер А. Меркис. Во всех трёх странах были сформированы дружественные СССР, но не коммунистические правительства во главе, соответственно, с Ю. Палецкисом (Литва), И. Варесом (Эстония) и А. Кирхенштейном (Латвия).
За процессом советизации Прибалтийских стран следили уполномоченные правительства СССР — Андрей Жданов (в Эстонии), Андрей Вышинский (в Латвии) и Владимир Деканозов (в Литве).
Вот подробная хроника тех дней.
30 мая 1940 г. в газете «Известия» было опубликовано официальное сообщение наркомата иностранных дел СССР о зверских преступлениях литовской военщины, которая «похищает и пытает» с целью получения военных тайн рядовых красноармейцев из состава расквартированных в Литве с осени 1939 г. советских воинских гарнизонов. Конкретные фамилии «похищенных красноармейцев» советская сторона постоянно путала. Предложение литовской стороны о проведении совместного расследования было с гневом и возмущением отклонено.
«Литовские власти под видом расследования и принятия мер по отношению к виновным расправляются с друзьями СССР» — так было сказано в директиве Политуправления РККА №5258 от 13 июня 1940 г.
3 июня 1940 г. нарком обороны СССР маршал Тимошенко издал приказ № 0028, в соответствии с которым войска Красной Армии, размещенные на территории Литвы, Латвии и Эстонии, исключались из состава своих военных округов и переходили в непосредственное подчинение наркома обороны через его заместителя, командарма 2-го ранга А.Д. Локтионова (в будущем генерал-полковник, командующий войсками вновь созданного Прибалтийского военного округа).
8 июня 1940 г. Локтионов получил приказ подготовить аэродромы прибалтийских государств, на которых в соответствии с соглашениями октября 1939 г. дислоцировались советские авиачасти, «к обороне и приему посадочных десантов».
11 июня в белорусском городе Лида, недалеко от границы с Литвой, состоялось совещание командования Белорусского ОБО и 11-й армии, на котором был утвержден план операции и задачи войск 11-й армии, которая совместно с дислоцированным в Литве 16-м Особым стрелковым корпусом должна была «окружить и уничтожить противника в районе Каунаса, не допуская его отход в Восточную Пруссию». В целом для проведения Прибалтийской операции у границ Литвы, Латвии и Эстонии в составе трех армий (8-й, 3-й и 11-й) было сосредоточено 20 стрелковых, 2 мотострелковые, 4 кавалерийские дивизии, 9 танковых и 1 воздушно-десантная бригады [34].
После завершения развертывания войск у границ прибалтийских государств слово взяла советская дипломатия.
В 23.50 14 июня 1940 г. министр иностранных дел Литвы Уршбис (он с 10 июня уже находился в Москве) был вызван в кабинет Молотова. Там ему был зачитан текст заявления Советского правительства, в котором было сказано дословно следующее: «Советское правительство считает абсолютно необходимым и неотложным:
1. Чтобы немедленно были преданы суду министр внутренних дел г. Скучас и начальник департамента политической полиции г. Повелайтис, как прямые виновники провокационных действий против советского гарнизона в Литве.
2. Чтобы немедленно было сформировано в Литве такое правительство, которое было бы способно и готово обеспечить честное проведение в жизнь советско-литовского Договора о взаимопомощи и решительное обуздание врагов Договора.
3. Чтобы немедленно был обеспечен свободный пропуск на территорию Литвы советских воинских частей для размещения их в важнейших центрах Литвы в количестве, достаточном для того, чтобы обеспечить возможность осуществления советско-литовского Договора о взаимопомощи и предотвратить провокационные действия, направленные против советского гарнизона в Литве.
Советское правительство считает выполнение этих требований тем элементарным условием, без которого невозможно добиться того, чтобы советско-литовский Договор о взаимопомощи выполнялся честно и добросовестно. Советское правительство ожидает ответа Литовского правительства до 10 часов утра 15 июня. Непоступление ответа Литовского правительства к этому сроку будет рассматриваться как отказ от выполнения указанных выше требований Советского Союза».
Таким образом, на раздумья литовскому правительству было дано 10 часов. Официальная советская протокольная запись встречи Молотова с Уршбисом сохранила, в частности, такие детали беседы: «…Урбшис обращается к тов. Молотову с просьбой, ссылаясь на чрезвычайно сложный и ответственный момент в жизни Литвы, об отсрочке срока, упомянутого в заявлении Советского правительство. Тов. Молотов отвечает, что он огласил ему решение Советского правительства, в котором он не может изменить ни одной буквы… Далее тов. Молотов предупреждает Урбшиса, что если ответ задержится, то Советское правительство немедленно осуществит свои меры, и безоговорочно… Тов. Молотов подчеркивает, что вышеупомянутое заявление Советского правительства неотложно и если его требования не будут приняты в срок, то в Литву будут двинуты советские войска и немедленно.
…Урбшис говорит, что он не видит статьи, на основании которой можно было бы отдать под суд министра внутренних дел Скучаса и начальника политической полиции Повелайтиса. Спрашивает, как быть? Тов. Молотов говорит, что прежде всего нужно их арестовать и отдать под суд, а статьи найдутся. Да и советские юристы могут помочь в этом…».
16 июня аналогичные ультиматумы были предъявлены Латвии и Эстонии (единственным отличием было отсутствие требований об арестах министров внутренних дел этих государств, так как о «похищениях красноармейцев» в Латвии и Эстонии заранее объявить не успели). Вручение ультиматумов тов. Молотов сопроводил такими же комментариями, как и в «беседе» с Уршбисом.
О каком-либо вмешательстве Англии в события в реальных условиях июня 1940 г. не могло быть уже и речи. С другой стороны, германское руководство, строго придерживаясь условий соглашения о разделе сфер влияния, согласованных 23 августа и 28 сентября 1939. в Москве, категорически отказало прибалтийским государствам в оказании любой помощи. Более того, внешнеполитическое ведомство Германии «вежливо, но твердо» отказалось даже официально принять ноты протеста, с которыми послы гибнущих государств обратились к Берлину. 17 июня всем дипломатическим миссиям Германии за рубежом была разослана циркулярная телеграмма, в которой говорилось: «Беспрепятственное укрепление русских войск в Литве, Латвии и Эстонии и реорганизация правительств касается только России и прибалтийских государств… Пожалуйста, избегайте во время бесед делать какие-либо высказывания, которые могут быть истолкованы как пристрастные».
16–17 июня войска Красной Армии, не встречая сопротивления, начали продвижение вглубь территорий прибалтийских государств, полностью завершив их оккупацию к 21 июня.
17 июня, в то время, когда огромные колонны танков и грузовиков катились по дорогам Прибалтики, нарком обороны СССР маршал Тимошенко направил товарищу Сталину докладную записку № 390, в которой сформулировал следующие предложения:
«…2. В каждую из занятых республик ввести по одному (в первую очередь) полку войск НКВД для охраны внутреннего порядка.
3. Возможно скорее решить вопрос с „правительствами“ (кавычки стоят в тексте докладной записки. — М.С.) занятых республик.
4. Приступить к разоружению и расформированию армий занятых республик. Разоружить население, полицию и имеющиеся военизированные организации…6. Решительно приступить к советизации занятых республик.
7. На территории занятых республик образовать Прибалтийский военный округ со штабом в г. Рига…».
Эта докладная записка свидетельствует о том, что высшее военно-политическое руководство СССР 17 июня оно уже точно знало о том, что 14 июля на выборах новых парламентов около 100% избирателей Литвы, Латвии и Эстонии проголосуют за единственный список кандидатов, что 21 июля единодушно избранные депутаты народа обратятся к Верховному Совету СССР с просьбой принять их в братскую семью советских республик. Иначе нельзя было принимать решение о создании военного округа Красной Армии на территории трех ИНОСТРАННЫХ (по состоянию на 17 июня 1940 г.) государств?
Подробнее о фейковых выборах, состоявшихся 14 июля во всех трёх государствах, победу одержали прокоммунистические Блоки (Союзы) трудового народа — единственные избирательные списки, допущенные к выборам. По официальным данным, в Эстонии явка составила 84,1 %, при этом за Союз трудового народа было отдано 92,8 % голосов, в Литве явка составила 95,51 %, из которых 99,19 % проголосовали за Союз трудового народа, в Латвии явка составила 94,8 %, за Блок трудового народа было отдано 97,8 % голосов.
Вновь избранные парламенты уже 21—22 июля провозгласили создание Эстонской ССР, Латвийской ССР и Литовской ССР и приняли Декларации о вхождении в СССР.
3—6 августа 1940 года, в соответствии с решениями Верховного Совета СССР, эти республики были приняты в состав Советского Союза.
Своими акта Россия признала все эти действия аннексией.
Сразу же после оккупации советскими органами НКВД в оккупированных Балтийских государствах начались политические репрессии, которые через год приняли масштаб политических чисток в форме высылки десятков тысяч человек, что означает и коллективное наказание по признаку принадлежности к социальной группе.
Вторая агрессия против Финляндии
Вторая война с Финляндией была начата СССР 25 июня 1941 года. Она была начата бомбардировочными ударами по 18 объектам. Предлогом стало то, что в условиях кануна советско-германской войны, 5-тысячный финский гарнизон был развёрнут на демилитаризованных Аландских островах. Ставка требовала, чтобы советская авиация разгромила за 2 дня аэродромы Финляндии в городах: Турку, Малми, Тампере, Порвоо, Кемиярви, Котка, Холола, Рованиеми, Йоэнсу, Йоройнене, Миккели и других. 12 бомбардировочных и 5 истребительных советских авиационных полков были направлены на Финляндию.
Вторая агрессия против Финляндии была чётко спланирована ещё осенью 1940 года. Директива НКО СССР и Генштаба Красной Армии командующему войсками Ленинградского военного округа», б/н, от 25 ноября 1940 г. (ЦАМО, ф. 16, оп. 2951, д. 237. л. 118–130).
Начиналась эта Директива словами: «В условиях войны СССР только против Финляндии для удобства управления и материального обеспечения войск создаются два фронта…
...Приказываю приступить к разработке плана оперативного развертывании войск Северо-Западного фронта…
…Настоящему плану развертывания присвоить условное наименование „С.З.—20“. План вводится в действие при получении шифрованной телеграммы за моей и начальника Генерального штаба КА подписями следующего содержания. „Приступить к выполнению „С.З.—20“.
Военному совету и штабу Ленинградского военного округа надлежит к 15 февраля 1941 года (подчеркнуто мной. — М.С.) в Генеральном штабе Красной Армии разработать: а) План сосредоточения и развертывания войск фронта б) План прикрытия. в) План выполнения первой операции. г) План действий авиации…“.
….
«…Основными задачами Северо-Западному фронту ставлю: разгром вооруженных сил Финляндии, овладение ее территорией в пределах разграничений (имеется в виду разграничение с Северным фронтом, действующим в центральной и северной Финляндии. — М.С.) и выход к Ботническому заливу на 45-й день операции, для чего:
…по сосредоточении войск быть готовым на 35-й день мобилизации по особому указанию перейти в общее наступление, нанести главный удар в общем направлении на Лаппеенранта, Хейнола, Хямеенлинна и вспомогательные удары в направлениях Корписелькя–Куопио и Савонлинна–Миккели, разбить основные силы финской армии в районе Миккели, Хейнола, Хамина, на 35-й день операции овладеть Гельсингфорс [Хельсинки] и выйти на фронт Куопио, Ювяскюля, Хямеенлинна, Гельсингфорс.
…Справа Северный фронт (штаб Кандалакша) на 40-й день мобилизации переходит в наступление и на 30-й день операции овладением районом Кеми, Улеаборг (Оулу)».
То, что Сталин ставил Гитлеру условием присоединения к Антикоментерновскому пакту согласие на завершение подчинения Финляндии, указывает Заявление наркома Молотова на переговорах с руководством Рейха.
«СССР согласен принять в основном проект пакта четырех держав об их политическом сотрудничестве и экономической взаимопомощи, изложенный г. Риббентропом в его беседе с В. М. Молотовым в Берлине 13 ноября 1940 года и состоящий из 4 пунктов, при следующих условиях:
1. Если германские войска будут теперь же выведены из Финляндии, представляющей сферу влияния СССР согласно советско-германского соглашения 1939 года, причем СССР обязывается обеспечить мирные отношения с Финляндией, а также экономические интересы Германии в Финляндии (вывоз леса, никеля).
2. Если в ближайшие месяцы будет обеспечена безопасность СССР в Проливах путем заключения пакта взаимопомощи между СССР и Болгарией, находящейся по своему географическому положению в сфере безопасности черноморских границ СССР, и организации военной и военно-морской базы СССР в районе Босфора и Дарданелл на началах долгосрочной аренды.
3. Если центром тяжести аспирации СССР будет признан район к югу от Батума и Баку в общем направлении к Персидскому заливу.
4. Если Япония откажется от своих концессионных прав по углю и нефти на Северном Сахалине на условиях справедливой компенсации.
Сообразно с изложенным должен быть изменен проект протокола к Договору 4 держав, представленный г. Риббентропом о разграничении сфер влияния, в духе определения центра тяжести аспирации СССР на юге от Батума и Баку в общем направлении к Персидскому заливу.
Бомбардировки Финляндии вынудили Сейм 26 июня 1941 года объявить войну СССР. В соответствии с довоенными планами части РККА стали выдвигаться в районы развертывания и до началу июля пытались перейти в наступление через границу. Финская армия перешла в контрнаступление и очень быстро вернула утраченные за полтора года до этого территории и продвинулась дальше.
Сталинская агрессия привела к появлению нового фронта в Великой Отечественной войне.
Комментариев нет:
Отправить комментарий