НАЖМИ
Статуя Свободы (в Париже)
Философские вопросы
"Для материалиста «успех» человеческой практики доказывает соответствие его научных представлений с объективной природой вещей, которые он либо воспринимает, либо может не воспринимать органами чувств в своих ощущениях.
Для солипсиста «успех» есть все то, что ему нужно на практике, которую он, как правило, рассматривает отдельно от теории познания."
(В.И. Ленин «Материализм и эмпириокритицизм», Глава 2, параграф 6, М. Политиздат, 1969 г. с поправками автора заметки)
Сегодня образованный читатель, скорее всего, сделает брезгливую физиономию, прочитав название этой заметки. Какому еще идиоту, - скажет он, - взбрело в голову рассуждать о какой-то «необходимости»? В самом деле, у многих начитанных обывателей эта философская категория чаще всего отождествляется и ассоциируется с такими словами, как «нужда» или «необходимо». По мнению этих образованных людей, сие определение категории «свободы», оправдывает и обосновывает неоправданную изоляцию людей от общества: попадешь, дескать, в места не столь отдаленные, тогда и заполучишь свою свободу. Скорее всего, именно таким был ход мыслей у философов, обосновывавших сталинский террор не в столь далеком прошлом. Хочется сказать: в «историческом», - но язык не поворачивается. Еще много людей во властных и около властных структурах России считают, что «вполне реализованная свобода – это отсутствие какого-либо права вообще».
Попробую, однако, дать толкование определения категории «свободы» с точки зрения немецкой классической философии. Прочтем из работы «Людвиг Фейербах и конец немецкой классической философии» Ф. Энгельса цитаты Г.В.Ф. Гегеля: «Все действительное разумно; все разумное действительно; в своем развертывании действительность раскрывается как необходимость». Сам Ф. Энгельс расшифровал эту триединую философскую головоломку Гегеля в следующем ключе: «НЕОБХОДИМОСТЬ – это то, во что раскрывается в своем развертывании действительность, доступная и достойная разума человеческого». Говоря доступным языком, «необходимость» - это объективный закон, по которому развертывается действительность. Познание необходимости, поэтому, означает познание законов развития действительности, то есть законов развития природы, законов развития общества, законов развития самого человека и т.д., и т.п. Свободным же человек становится по мере освоения этих законов.
Стало ли из этих рассуждений читателю ясна разница между такой формой толкования свободы как «познанной необходимости» и толкованием свободы в форме «определенным образом ограничения воли человека» немецкого социал-демократа Эдуарда БЕРНШТЕЙНА (Bernstein) (1850-1932) - зависит от собственного разума человека. Русская школа философии, как известно, толкует свободу, как ничем и никем не ограниченную волю человека. А один из основоположников советской школы философии Богданов-Малиновский полагал, что «вполне реализованная свобода – это отсутствие какого-либо права вообще».
Однако, более дотошный читатель после того, как определится в своем выборе формы толкования категории свободы, должен бы спросить себя, как же в таком случае обстоят дела с проблемой соотношения Материи и Сознания, Бытия и Духа? Обратимся опять-таки к классикам. Процитирую из работы «Анти-Дюринг» Ф. Энгельса его любопытные рассуждения на тему соотношений полюсов логических противоположностей:
«Истина и заблуждение, подобно всем логическим категориям, движущимся в полярных противоположностях, имеют абсолютное значение только в пределах чрезвычайно ограниченной области…Как только мы станем применять противоположность истины и заблуждения вне границ вышеуказанной узкой области, так эта противоположность сделается относительной и, следовательно, негодной для точного научного способа выражения. А если мы попытаемся применять эту противоположность вне пределов указанной области, как абсолютную, то мы уже совсем потерпим фиаско: оба полюса противоположности превратятся каждый в свою противоположность, то есть истина станет заблуждением, заблуждение – истиной» (Отдел 1, Глава 9.). А из работы «Материализм и эмпириокритицизм» В.И. Ленина, процитируем не менее интересные рассуждения этого, ныне тщательно шельмуемого «образованными» обывателями, марксиста: «Конечно, и противоположность материи и сознания имеет абсолютное значение только в пределах основного гносеологического вопроса о том, что признать первичным и что вторичным» (Глава 3.1) Те, кто полагают, что материя первична, относятся к лагерю материалистов; утверждающие противоположное – к лагерю идеалистов. Но этот раздел не ограничивается только этой проблемой. Ведь следом за признанием первичности или вторичности философских категорий, тут же встает вопрос о способности человека к познанию истины, способности к познанию законов развития материи и сознания, Бытия и Духа. Так вот лагерь материалистов признает способность человека к познанию мира и обретению, - на основании этого познания, - свободы. Лагерь идеалистов такой способности не признает. Хотя и внутри этих двух основных философских лагерей образовались и до сих пор образуются разнообразные течения философской мысли, которые либо признают, либо не признают способность человека к познанию истины.
Я полагаю, что все же основной гносеологический вопрос философии, то есть вопрос первичности или вторичности материи и сознания, бытия и духа сводится к решению вопроса, что является проявлением свойств чего: сознание ли, дух ли является проявлением определенных свойств высокоорганизованной материи и бытия, или материя, бытие является проявлением определенных свойств сознания и духа.
Древние философы Сократ и Платон под истинным бытием подразумевали мир «абсолютных идей, истин». Значит, с их точки зрения положение о «бытие, определяющем сознание» говорит лишь о том, что мир абсолютных идей – истин определяет сознание человека. То есть, в мире людей воспитание человека определяет его бытие и бытие народов. Перешагнуть из мира повседневности в мир абсолютных идей или истин, означает совершение трансцендентального акта познания красоты бытия. Очевидно, о таком спасении мира через познание абсолютной истины подразумевал великий русский писатель Ф. Достоевский, когда говорил, что «Красота спасет Мир».Философы, отрицающие возможность и способность простых людей к такому трансцендентальному акту познания «красоты бытия», носят название агностиков. Как известно, сегодня они сгруппировались вокруг философии Э. Канта и О. Конта. Их любимый довод для опровержения положений немецкой классической философии является вульгарное противоположение яйца и курицы. Скажешь, что курица – первична, так тут же следует контр-вопрос: «откуда ж тогда появилась сама курица?» Скажешь, что первично яйцо, следует контрдовод: « дескать, как это могут яйца учить курицу?». Основываясь на этом практическом виртуальном примере, наши русские философы с помощью недоучившихся советских журналистов в период партийной перестройки опровергали марксизм и решали, между прочим, вопрос существования СССР. А между тем решение этого вульгаризма и «яйца выеденного не стоит». Проблема-то противоположения яйца и курицы лежит вне границ основного гносеологического вопроса философии. Стало быть, верны все ответы, поскольку вне границ «чрезвычайно узких областей» противоположение истины и заблуждения относительно!
Сколь долго россияне будут оставаться заложниками вульгарной философии агностицизма-позитивизма, зависит от нашего собственного разума.
P.S. 1
В несколько сокращенном варианте заметка опубликована в еженедельном печатном издании Иформационного Рабочего Агентства (ИРА*) «Рабочая газета» №13 (36) в апреле 1993 г.
* ИРА (Информационное Рабочее Агентство) – с 1991 по 1993 г.г. печатный орган МПСРМ – Межпрофессионального Союза Рабочих Магнитки, выпускающий редактор В.В. Зеркин. Кроме ИРА, МПСРМ с 1992 по 1993 год выпускал «Рабочую газету», где выпускающим редактором был А. В. .Харченко. Эти организации рабочих активистов образовались на волне партийной перестройки. Сегодня, разумеется, эта волна активности свободных рабочих организаций давно загашена валом экономических реформ
21.04.15. Ян Радий. Белорецк
P,S. 2
Я согласен с казахским философом Абишевым в его критике марксизма-ленинзма, адепты которого утверждают, что, де, ПРАКТИКА – ЕСТЬ КРИТЕРИЙ ИСТИНЫ. У истины нет критериев, поскольку истина – есть цель или ИДЕАЛ деятельности человека. Критерий имеет истинность той или иной теории или Учения. Критерием истинности того или иного Учения, той или иной теории является УСПЕХ человеческой практики.
Комментариев нет:
Отправить комментарий